Как известно, Сенат РК запустил экспертную площадку Taldau Talks. В студию, кроме шефа Нацбанка Тимура Сулейменова и спикера Сената Паралмента РК Маулена Ашимбаева, пригласили экономистов Алмаса Чукина и Айдархана Кусаинова.
Начали обсуждение с внешних факторов. Говорили о Проблемы эффективного управления большими денежными массами существуют, по мнению участников первого эпизода Taldau Talks, не только в ЕНПФ и в ФОМС, но и в «Самрук-Казыне», в фонде, который, по словам Кусаинова, создали для продвижения казахстанской продукции на внешние рынки. Однако этот «слон», который должен был ломать перегородки по периметру страны, со временем понял, что ему комфортно во внутренней посудной лавке – и теперь давит внутренних конкурентов вместо того, чтобы отвоевывать новые рынки у конкурентов забугорных.
«Если вы помните, «Самрук-Казына» создавался для того, чтобы обеспечить экспортную ориентацию Казахстана. Мы консолидировали госкомпании, чтобы у нас появился крупный игрок, который может участвовать в проектах за пределами страны. То есть мы создали слона, чтобы он шел и проталкивал дорогу наружу, но потом случился кризис. И мы сказали, а вот он у нас есть, и он теперь будет нас выводить из кризиса. Мы создали слона, а он из дома никуда не вышел», – отметил эксперт.
И назвал Казахстан «супергосударством, у которого институты развития бегают за бизнесом» с просьбой взять льготные кредиты.
«Грубо говоря, чиновник понимает, что у него есть 28 KPI по 30 программам, куда он должен вставить эти проекты и показать освоение средств. Получилось, что сегодня государство в первую очередь заинтересовано, чтобы показать свою эффективность, профинансировать бизнес. У нас проактивное государство в части раздачи бюджетных денег стало», – добавил Кусаинов.
Тимур Сулейменов согласился со спикером, заявив, что порой компания может сама построить предприятие на рыночных условиях, но к ней приходит институт развития и просит у него взять кредит по льготной ставке, потому что институту нужно освоить бюджетные средства. А Ашимбаев вспомнил вышедший в начале годе отчет Всемирного банка об экономике Казахстана, в котором говорится, что господдержка создала в стране пул «зомби-компаний», которые не развиваются сами и не дают выйти на рынок новым динамичным компаниям, присосавшись к госденьгам». В этой связи, по его мнению, правительству стоит подключить депутатов к разработке правильных и эффективных механизмов господдержки, на которую уходят бюджетные деньги, в том числе, и из Нацфонда. Хотя, по мнению Чукина, позитивные примеры есть и сейчас:
«Допустим, создали «СК-Фармация», при всей критике и недостатках, она выполнила главную свою задачу: консолидировала госзаказ, стала с несколькими предприятиями заключать долгосрочные офтейк-контракты. И у нас теперь развивается фармацевтическое производство, потому что компании понимают, что у них есть госзаказ и перспектива развития. И ни копейки государство не вкладывало в эти фармпредприятия. Все построены на частные инвестиции», — сказал управляющий партнер инвестиционной компании Visor.
Правительство может помогать бизнесу не только материально, считает этот эксперт: сегодня казахстанские банки являются мировыми лидерами по цифровизации услуг, по словам Чукина, это было бы невозможно без поддержки государства, которое дало доступ банкам к данным своих информсистем – и создало идеальные условия для развития обслуживающих бизнес-программ. А Сулейменов считает, что государство не должно полностью строить дороги, заводы, линии электропередачи и другие объекты инфраструктуры, то есть заменять собой частные компании, где они сами могут справиться. Оно также не должно создавать для предприятий тепличные условия – давать бесплатно инфраструктуру, землю, налоговые льготы и дешевые кредиты. Такие преференции делают, по мнению Сулейменова, компании неконкурентоспособными.
«Мы же не собираемся изменить климат в Костанайской области для отдельно взятого крестьянского хозяйства, чтобы там зимой было не –25℃, а +10℃ и было два урожая пшеницы. Мы этого не можем сделать, но с точки зрения экономики мы это пытаемся сделать, искажаем базовые принципы. Понятно, что с хорошим посылом, но не получится», – сказал глава Нацбанка.
В то же время спикер сената Маулен Ашимбаев подчеркнул, что и частные компании могут плохо управлять активами и быть подвержены коррупции, поэтому в этом вопросе нужен правильный подход и баланс собственности интересов государства и бизнеса.
Но проблема в том, что у нас сейчас этого баланса нет по средствам, изымаемым из Нацфонда, которые по закону могут быть направлены только на проекты общестранового значения. На деле же они расходуются нецелевым образом, утверждает сенатор Макежанов.
«Примером своевольного использования целевого трансферта Нацфонда является финансирование субвенций в 2025 году в сумме 1,6 триллиона тенге. Это расходы, напрямую не являющиеся критической инфраструктурой или проектами общестранового значения», – сказал он.
Субвенция – это форма финансовой помощи, которую государство предоставляет местным властям для финансирования определенных задач или проектов. Макежанов добавил, что из-за неясных размеров целевых трансфертов международное агентство Fitch Ratings может снизить рейтинг Казахстана, и это негативно отразится на инвестиционной привлекательности страны.
«Уже с прошлого года наблюдается замедление инвестиционной активности, валовой приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в 2023 году снизился на 16%, а статистика шести месяцев этого года показывает еще более низкие результаты», – сказал депутат.
По его данным, в первом квартале 2023 года Казахстан привлек инвестиции на 13,4 миллиарда долларов, а в первом квартале этого года – на 9,8 миллиарда. В общем, у нас пока не наблюдается рачительных хозяев бюджетных средств ни в госорганах, которые эти средства раздают направо и налево, ни среди получателей – отечественного бизнеса, который эти средства охотно помогает осваивать «сеятелям» из министерств, ведомств и акиматов.
К бизнесу-то тут вопросов меньше всего — он у нас с 90-х годов прошлого столетия живет по принципу: «Бьют – беги, дают – бери«, не задумываясь о последствиях для общей средней температуре по стране. Но чиновникам-то именно за эту среднюю температуру зарплату и платят – а они продолжают упорно вгонять страну в долги: расходы Казахстана на обслуживание госдолга приближаются составят в 2025 году 9,7% в 2026 и 2027 годах – по 9,9% от всех расходов бюджета. То есть мы десятую часть средств будем собирать со всех налогоплательщиков для того, чтобы рассчитаться по старым долгам – и это еще при том, что в объеме госдолга не учитываются неправительственные займы под госгарантию. Расходы на их погашение и обслуживание увеличились втрое: сенатор Макежанов в качестве примера таких займов привел проекты строительства и реконструкции автодорог.
«К примеру, у «Казавтожола» имеется потребность в финансировании 585,4 миллиарда тенге, которые не предусмотрены в проекте республиканского бюджета на 2025– 2027 годы. При этом «Казавтожол» имеет обязательства по уже заключенным договорам займов в предстоящем трехлетнем периоде, а это около 180 миллиардов тенге ежегодно», – рассказал Макежанов.
По его словам, такой «невидимый» государственный долг несет потенциальные риски для устойчивости экономики Казахстана, ведь даже по официальным данным минфина, за девять месяцев 2024 года, государственный долг Казахстана превысил 30,5 триллиона тенге и составил 22,6% от ВВП. За девять месяцев 2024 года государство заняло 4,9 триллиона тенге посредством выпуска государственных ценных бумаг и 90,7 миллиарда тенге за счет внешних займов.
За это же время оно направило 1,9 триллиона тенге на обслуживание правительственного госдолга. Теперь Казахстан собирается взять три займа у международных институтов развития на общую сумму более 1 миллиарда долларов со сроком погашения от 11 до 15 лет: соответствующие соглашения сейчас находятся в работе в нижней палате парламента, мажилисе. И при этом правительство продолжает выкачивать деньги из Нацфонда, которые, пусть и косвенно, идут на обслуживание этого долга: косвенно, потому что их приходится использовать на те программы, которые лишились финансирования в том числе из-за обслуживания госдолга. В общем, вопросов к финансовому блоку правительства много – и, если их озвучивает в пабликах спикер сената, значит, они уже перезрели. И не исключено, что где-нибудь в январе в кабмине именно в этом блоке случатся перестановки.
